Михаил Жемчужный попал под массовый рейд силовиков 23−24 января, когда задерживали родственников политзаключенных и тех, кто им помогал. Мужчину задержали по подозрению в сотрудничестве с инициативой по помощи политзаключенным Dissidentby. Он рассказал «Весне», как его задерживали за проявление солидарности и как во время допроса в КГБ ему выбили зубы.
Михаила Жемчужного задержали 23 января в рамках уголовного дела за «содействие экстремистской деятельности» (ч. 2 ст. 361-4 УК). Ему вменяли то, что он якобы сотрудничает с инициативой по помощи политзаключенным Dissidentby, которая была признана 29 ноября 2023 года «экстремистским формированием».
Михаил говорит, что действительно поддерживал двух политзаключенных. За эту помощь к нему пришли силовики.
«Я им присылал передачи и денежные переводы. Их маленькой дочке покупал памперсы. Матери политзаключенного с инвалидностью второй группы помогал по хозяйству».
Вечером в день задержания Михаилу несколько раз позвонили с незнакомых номеров.
«На незнакомые номера я не отвечаю, так как с них мне могут звонить только сотрудники спецслужб. Когда получил серию звонков, понял, что сейчас начнутся проблемы, и начал уничтожать уязвимую информацию», — говорит мужчина.
Вскоре в квартиру к Михаилу начали сначала настойчиво звонить, а после сильно стучать и угрожать выломать дверь. Мужчина открыл силовикам и увидел нескольких «космонавтов» в обмундировании и со щитами. Далее был обыск, который проводили сотрудники КГБ. Силовики долго не могли найти понятых. Ведь все соседи Михаила отказались от этой процедуры. В итоге в качестве понятых пригласили студенток юрфака, говорит собеседник.
«Перевернули все вещи, мебель. Пытались даже взламывать стены. Но ничего уязвимого они не нашли. У меня было „полведра“ разных телефонов, подготовленных специально, чтобы запутать милицию. Я их специально разложил по всей квартире».
Во время обыска силовики извлекли у Михаила 800 долларов США, которые тот хранил на случай непредвиденных обстоятельств.
После обыска мужчину увезли на допрос в КГБ, где его избили. Один из следователей ударил Михаила пластиковой бутылкой с водой по челюсти и выбил зубы, рассказывает бывший политзаключенный.
«Во время допроса я стоял лицом к стене. Зашел следователь из соседнего кабинета. Он поговорил со мной, спросил, почему я не говорю „на роднай мове“. Пытался запугивать и шантажировать. А затем подошел сзади, сильно ударил меня по нижней челюсти бутылкой и выбил керамический мост. Позже я пытался его ремонтировать, но не успел. Из-за опасности надо было срочно уезжать из Беларуси».
Михаил сразу составил заявление на имя начальника отделения КГБ о том, что в отношении него применяют пытки. Ему отказались выдать бумагу, поэтому мужчина написал его на бумажном полотенце, которое он всегда носит с собой в «тревожном чемодане».
«Следователь сразу зарегистрировал мое заявление. Через час из разговора между двумя следователями я услышал, что начальник КГБ снял квартальную премию со следователя майора Бакова И.Е. Это тот следователь, который вел у меня допрос. Его наказали за то, что во время допроса допустил в помещение чужого человека. Наказали ли того следователя, который меня ударил, я не знаю».
Но заявление Михаила подействовало на сотрудников КГБ. К мужчине перестали применять пытки, его посадили в кресло, и дальше допрос продолжался в спокойном режиме.
«Я вам скажу, что имею большой опыт отношений со спецслужбами. Поэтому знаю, как с ними себя вести и защищать свои права. Во время заключения я отправил на пенсию начальника колонии № 9 полковника Лопатко. А в СИЗО № 2 с помощью заявлений в прокуратуру заставил администрацию снять с должности заместителя начальника СИЗО по воспитательной работе подполковника Овечкина. Я не прощу им в отношении себя никаких незаконных действий».
Мужчину не ознакомили с протоколом допроса. Следователи КГБ ему сказали, что он якобы отказался от подписи. Они позвали троих других коллег и подписали протокол вместо Михаила.
После этого допроса мужчину увезли в Следственный комитет, где его снова допрашивали. Старший следователь Еремич А.А. подписал постановление о задержании — собеседника направили в ИВС Витебска, где он в общей сложности пробыл два раза по 72 часа.
В изоляторе мужчина спал на железной кровати без матраса, ночью его будили для проверки, теплых вещей не выдавали.
«В итоге меня с вещами вывели из изолятора, не дав на подпись никаких документов. Я не знал, разрешен ли мне выезд из страны, прекратили ли уголовное дело. Только вручили квитанцию об оплате услуг, но сказали не оплачивать до решения суда».
Михаил вышел из изолятора 29 января, но в свою квартиру не пошел. Он отключил сим-карты и жил у друзей.
«Но один телефон я оставил со включенной сим-картой и специально оставлял его на пустыре, чтобы милиция сбилась со следа, ища меня по местоположению мобильника. Вечером я его забирал подзарядить, а на следующий день оставлял в другом месте».
Собеседник говорит, что его пристально выслеживали. Он ежедневно менял квартиры и таким образом скрывался от преследования до 10 февраля. Михаил решил уезжать из Беларуси через Россию в Грузию. Но, как он говорит, выезд из России был запрещен. В итоге Михаил другим путем уехал в Литву.
Распечатано с портала ZERKALO.IO
